Vi, 45 - 20 апреля 2021 22:21

Памяти писателя Михаила Попова

Михаил Попов(из сборника "Стихи и проза")

Я иду рядом с сестрой.У неё обветрилось лицо,губы потрескались,а русые волосы почти все выцвели.
Идём молча.Рядом поскрипывают колёса телег,отфыркиваются уставшие лошади, постоянно вертя хвостами,и отгоняя таким образом неугомонных слепней и мух.
Впереди и сзади-людской поток.Серая пыль клубится над дорогой.Люди бредут молча,вытирая пот,перемешанный с пылью.Высунув длинный язык,за нами плетётся мой четвероногий друг Рыжик.Он прерывисто дышит.Вот он изподлобья посмотрел на меня и вильнул своим "лисьим" хвостом.
-Что,устал,дружище?-наклоняюсь я к Рыжику и глажу ладонью его шерсть.-Терпи,дружок,скоро речка.-Рыжик виляет хвостом в знак согласия.
-Не говорит,а всё понимает,-обращаюсь я к сестре,-умный пёс.
Сестра кивает головой и молчит.
-А ты помнишь,кто мне Рыжика подарил?-снова пристаю я к ней.
Но она по-прежнему не отвечает,погрузившись в свои невесёлые думы.
Я тоже замолкаю и мысленно улетаю в тот памятный для меня день,когда Павел Филиппович подарил мне Рыжика...

У меня тогда болела правая нога в колене:я сильно ударился о камень и настроение поэтому было прескверное.Я сидел на завалинке и выстругивал из дерева "пропеллер".
Павел Филиппович заметил меня(а жили мы по соседству) и крикнул:
-Эй,сосед,зайди-ка ко мне.
Прихрамывая,я подошёл к Павлу Филипповичу.
-Ты чего нос повесил?-спросил он меня.
-Нога болит,-ответил я.
Павел Филиппович похлопал меня по плечу и,улыбнувшись,сказал:
-Ничего,заживёт.А я тебе подарок приготовил.Пойдём-ка.
Мы подошли к собачьей конуре.Из неё тут же выскочила большая рыжая сука с впалыми боками.Высоко подпрыгивая и становясь на задние лапы,она стала ластиться к хозяину.Павел Филиппович большой мужской ладонью потрепал её по шее и спине,дал кусок хлеба.
-Бедняга,замучили тебя эти сорванцы.
Он вытащил из конуры пятерых щенят.От радости у меня заблестели глаза.Они были такие хорошенькие:маленькие,пухленькие и пушистые.Так и хотелось взять каждого на руки и погладить.
-Выбирай любого,-сказал Павел Филиппович.
Я долго разглядывал щенков.Наконец выбор мой остановился на самом мордастом и рыжем.
-Вот этого,рыжика,хочу,-твёрдо заявил я.
-Понравился?-улыбался сосед.-Ну,так и быть,бери этого,рыжик твой.
Я с благодарностью посмотрел на Павла Филипповича и,счастливый,понёс Рыжика домой...


Между тем вот и речка.Мой Рыжик по грудь в воде.Он жадно пьёт,а я освежаю лицо и волосы.Но не долгим был наш отдых.Вскоре конвоиры выгнали всех из воды на дорогу.Я с грустью посмотрел на опустевший берег и снова поплёлся за скрипучей телегой.
Обгоняя бредущих за такими же как наша телегами людей,тарахтят немецкие грузовики,в которых рядами сидят фашистские солдаты.
Неожиданно,поравнявшись с нашей телегой,остановилась легковая машина,и из неё выскочил долговязый офицер.
-Zu packen!Fuchs?!-гортанным голосом спрашивает офицер,указывая рукой в сторону Рыжика.
У меня похолодело внутри.
Мать ответила:"Моя собака".
Фриц попытался изобразить подобие улыбки и подошёл к матери.
-Матка,дай,zu packen,-то ли просил,то ли приказывал фашист.
Делать нечего:мать позвала Рыжика.
Рыжик,как обычно виляя своим пушистым хвостом,покорно и робко подошёл к матери и лёг возле её ног.
Мать погладила четвероногого.Рыжик лизнул ей руку.
Офицер прищёлкнул языком:"фукс" ему явно нравился,зато Рыжик зло глянул на фрица и зарычал.
-О,зер гуд!Зер гуд!Russischer Fuchs!-Офицер громко захохотал,обнажив жёлтые прокуренные зубы.Он приказал матери посадить Рыжика в машину.


Я стоял на дороге в отчаянии,бессильный и беспомощный.
Захлопнулась дверь машины,мотор взревел и она двинулась с места.
Со слезами я бросился к матери.Мозолистыми руками она обняла меня и крепко прижала к себе.
И вдруг легковушка,отъехав не более ста метров,резко "клюнула носом" и остановилась.Из неё,будто ошпаренный,выскочил этот самый долговязый немец,только на нём почему-то отсутствовала фуражка,а каштановые волосы были взлохмачены,нависая прямо на глаза.Он спешно вытащил из кобуры оружие.
Всё это произошло так стремительно,что я толком не успел сообразить,что случилось.Но когда офицер стал стрелять прямо по Рыжику,мне стало очень страшно и я плотнее прижался к матери.
Поджав хвост и прижав уши,бедный Рыжик метался из стороны в сторону.Один за другим раздавались пистолетные выстрелы.Чёрные клубы пыли,словно бомбы,взрывались рядом с Рыжиком.Он старался избежать смерти и это,видимо,ещё больше бесило фашиста,который,очевидно,никак не мог прицелиться из-за растрёпанных длинных волос,застилавших ему глаза.
В это время к офицеру подъехали конные конвоиры.Пока они громко говорили,обращаясь к фрицу,стараясь разобраться в случившемся,шофёр забинтовывал пострадавшему руку.
Наконец,офицер резко,давясь от злобы,выкрикнул что-то по-немецки,сел в машину и легковушка умчалась так быстро,словно её никогда и не было.
Я с облегчением вздохнул и посмотрел на свою собаку.Немец в Рыжика так и не попал.На душе было одновременно горько и радостно...

• 
• 
•