Павел, 33 - 11 июня 2012 20:08

„Физическая красота: достояние или «тяжкий крест»?”
Проблему существования людей, обладающих иным типом красоты (кроме физической), мы изначально выносим за пределы нашего интереса. Речь акцентировано идет о броской внешней красоте (и частенько продолжающей ее сексуальной привлекательности): видной с первого взгляда, сводящей с ума как случайных прохожих, так иногда и ее же обладателей. У барышень (по представлениям известного мыслителя и эстета Ивана Ефремова) к атрибутам красоты относились: «ноги от улыбки», тонкая талия и пышная грудь (короче, фигура «восьмеркой»), большие глаза, длинные и пушистые ресницы, прямой изящный носик и, наконец, не слишком «лошадиная» длина стопы. С любыми деталями можно спорить. Речь о другом.

Неизбежно ли достижение окончательного личного счастья обладателями божественной внешности (или даже не слишком трагичная судьба способна распорядиться иначе)? Не опасно ли быть красавицей (слишком много завистников и профессиональных «соблазнителей-спортсменов»)? Не обречен ли красавец-мужчина пожизненно выступать баловнем судьбы, легковесным ловеласом и вообще никчемным человеком? С кем спокойнее и разумнее вступать в брак (с писаным красавцем или с безумно любящим поклонником, пусть даже похожим на нечто, не совсем сообразное)? Правда ли, что «после тридцати» каждый неленивый человек обязан быть «вполне симпатичным»? В чем секрет огромного числа любовных побед карликов и уродливых шутов при дворах средневековых владык?

Подведем некоторые итоги:

Красота – практически во все времена – выступала мощным фактором конкурентоспособности человека в процессах естественного отбора. Наиболее привлекательные женщины имели высокие шансы стать спутницами вождей, монархов, олигархов, президентов, военачальников и т.д. В самом классическом виде эта тенденция проявлялась в условиях первобытного строя, когда в обществе действительно торжествовала «власть человеческого авторитета». В более продвинутые эпохи более модным стал «авторитет власти» (первое лицо уже не обязано было уважать своих подданных). На первый план вышли сила денег и искусство интриг. Для красавиц (и немного для красавцев) обозначилась иная проблема: как не «продешевить»… Красота утратила свой безусловный приоритет, но сохраняет положение «переходящего почетного приза» (для ее соискателей), а также роль достояния, которое надо оберегать и не «разбазаривать» (для ее обладателей).

• 
• 
•